Гомельский облдрамтеатр открыл сезон «профессиональной» комедией
Источник: газета «Моя реклама. Гомель» | 22 сентября 2014 года
Автор и фото: ИА «Cобытия»
У гомельских театралов появилась редкая возможность — увидеть всю театральную «кухню», начиная с репетиции спектакля и заканчивая его самыми последними показами. Комедию по пьесе Майкла Фрейна поставил давний друг гомельчан — украинский режиссер Андрей Бакиров.
19 сентября Гомельский областной драматический театр открыл свой 76-сезон. Помимо традиционной премьеры, подготовленной к началу работы, театр встретил зрителей обновленным интерьером, открывшимся по инициативе директора театра Ирины Пырковой музыкальным салоном. «Музыка будет звучать не только на открытии сезона, мы планируем, что салон будет работать перед каждым спектаклем. Возможно, кроме рояля будут звучать другие инструменты, будут проходить закрытые театральные показы. Пока мы экспериментируем, — рассказала корреспонденту ИА «События» Ирина Пыркова. — Поздравляю зрителей с Днем города. Наше открытие — это и подарок городу ко дню рождения. Приглашаю, как всегда, на все наши спектакли. Мы любим и ждем вас, дорогие зрители!»
В холлах театра была представлена мини-фотовыставка, посвященная одному из легендарных спектаклей «Лгунья», выпущенному в 1946 году Сергеем Остроумовым. Увидели зрители и экспозицию театральных костюмов. Перед началом спектакля на сцену были вызваны все артисты, которым директор театра в очередной раз призналась в любви. Особенно громкие аплодисменты вызвало сообщение, что уже на следующий день старейший артист гомельской труппы, заслуженный артист БССР Федор Иванов встретит свое 85-летие. Несмотря на столь заслуженный возраст, Федор Иванов продолжает работу и выходит на сцену, пользуясь неизменной зрительской любовью.
По окончании торжественной части начался спектакль «Театр» по пьесе английского драматурга Майкла Фрейна «Шум за сценой», шедшей с успехом на Бродвее, а также ставшей основой для фильма. Гомельскую постановку осуществил художественный руководитель Черниговского академического театра имени Тараса Шевченко, заслуженный артист Украины Андрей Бакиров. Постановки этого режиссера на гомельских сценах всегда становились событием и пользовались громким успехом у публики.
Сюжет «комедии в комедии», как обозначил режиссер жанр спектакля, достаточно прост. Театральная труппа готовит к премьере комедию положений. Первое действие спектакля посвящено генеральной репетиции будущей постановки. Во втором действии зрителям предлагают взглянуть на то, что происходит за кулисами во время спектакля. Еще один раз та же пьеса будет показана уже «на излете», когда у артистов накапливается усталость, ничего не ладится, возникает множество накладок и недоразумений.
Во многом несомненный успех постановки разделят с режиссером Андреем Бакировым гомельские актеры: заслуженный артист республики Юрий Фейгин, художественный руководитель облдрамтеатра и исполнитель одной из ролей Сергей Лагутенко, артисты Татьяна Змитюро, Андрей Шидловский, Виталия Тишкова, Валерий Щербаков, Алла Леная, Анастасия Лохмакова и Юрий Зайцев.
Накануне премьеры на вопросы корреспондента ИА «События» любезно согласился ответить постановщик спектакля Андрей Бакиров.
— Получилась даже «комедия в комедии в комедии»? Еще один смысловой слой?
— Обязательно! Ведь ребята играют актеров, являясь и на самом деле актерами, зачастую не такими, каких персонажей они показывают. Здесь, действительно, тройной ракурс получился.
— Актеры узнавали себя в персонажах?
— Конечно, узнавали. В процессе репетиций каждый из нас рассказывал большое количество театральных баек. Как в рассказе «Барон» Антона Чехова, один персонаж, когда-то был театральным суфлером, заявляет, что если бы на сцене показывали театральные недоразумения, публика валила бы валом. Такой вот вектор для понимания. Господин Фрейн, который является лучшим переводчиком Чехова на английский язык, воспользовался этой фразой. Говорят, что Майкл Фрейн, будучи театральным человеком, случайно попал на какой-то спектакль, где было большое количество накладок, недоразумений. У него и родилась идея рассказать с этих позиций о творческом процессе, об актерах.
— Есть такое, может быть, расхожее определение: «Театр — это храм». Не боитесь пускать людей в святая святых?
— Когда нам показывают королей, и возникает ощущение, что они питаются лишь святым духом и не подвержены всем человеческим слабостям, это не правда. Они тоже люди. Играя что-то негативное в человеке, обязательно надо искать что-то хорошее. Открывая занавес, мне бы очень хотелось, чтобы зритель еще больше зауважал актеров, потому что главное для них — то, что они делают на сцене. Да, бывают недоразумения, и мы можем посмеяться над собой. Но они выходят ради единой цели — чтобы дарить людям радость соучастия и сопереживания, где-то через смех, где-то через слезы, где-то через сопереживание. В каждом спектакле — свои задачи.
— Какую главную задачу вы ставили в постановке?
— Для меня очень важно было организовать конструкцию этого материала. Автор гениально, на мой взгляд, успел все придумать, предусмотреть… Главной миссией здесь является не навредить. Очень легко перевести большое количество моментов в вульгаризмы, можно при желании уничтожить театр как духовную структуру. Поэтому, я работал с какой-то внутренней опаской. В основе спектакля все же лежит любовь. Мы не можем друг без друга. Театр — дело коллективное, несмотря ни на какие проблемы, конфликты творческого и личностного порядка. Все-таки, это одна семья, которая должна и радость, и горе переживать вместе.
— Это далеко не первая комедия положений, которую вы ставите?
— Честно говоря, комедию, как жанр, я не люблю. Нет, я тоже люблю отдохнуть и посмеяться! Но мне подсознательно ближе драма — я лучшее ее чувствую. Но чтобы не совсем уж драматично смотреть на жизненные обстоятельства, надо как-то и себя встряхивать. И очень хочется не повторяться…
— Чем обязательно должна наполняться ваша новая работа?
— Для того, чтобы кого-то увлечь, его надо, как минимум уважать. Для меня — спектакль это период какой-то влюбленности, когда люди стремятся встречаться, делиться, общаться, открываться. Для меня одной из первых задач является попытка открыть человека, а потом, может быть, и актера. Хотя это очень сложно делать. В прагматичности ничего родиться не может. Либо это должен быть какой-то спектакль, где актер выполняет функцию куклы. Мне интереснее открывать в ком-то, чем в себе.
— Изменились артисты, особенно молодые, за время работы над спектаклем?
— Думаю, да. Насколько они это почувствовали — не знаю. Главное, чтобы они ощутили себя именно действующими лицами, действовали на сцене. Театр, в принципе, достаточно прост — не бывает хорошего или плохого театра, бывает скучный или увлекающий. А дальше все зависит от вкуса и пристрастий зрителя. Но мое слово должно быть интересным обязательно.
— Между нашими театрами — чуть более 100 километров. Есть отличия?
— Есть. Не могу сказать насчет ментальности. Все мы выходцы из Советского Союза. Но процессы разрушения устоев очевидны. У нас они происходят быстрее, наши артисты становятся смелее и свободнее. На профессии пока это, очевидно, не сказывается… Все равно для меня очень существенно, чтобы актер был хорошим человеком. Говорят, можно обмануть на сцене, но я в это уже не верю. Все-таки настоящее обаяние на сцене присутствует у людей, несущих положительную энергию. Театр, как это ни высоко сказано, — трибуна. И мы должны иметь право что-либо произносить с нее, иметь право смеяться над собой, потому что в этом осмеянии не должно быть разрушительной силы.
